Главная » 2014 » Август » 27 » Скачать Специфика повседневности и пути формирования ее структур. Попов, Сергей Иванович бесплатно
4:44 AM
Скачать Специфика повседневности и пути формирования ее структур. Попов, Сергей Иванович бесплатно
Специфика повседневности и пути формирования ее структур
Диссертация
Автор: Попов, Сергей Иванович
Название: Специфика повседневности и пути формирования ее структур
Справка: Попов, Сергей Иванович. Специфика повседневности и пути формирования ее структур Дис. канд. филос. наук : 09.00.01 Кемерово, 2005 c. :
Объем: стр.
Информация: Кемерово, 2005
Содержание:
1 Введение
Глава
I Тема повседневного в контексте жизненного опыта
11 Философско-методологические предпосылки экспликации темы повседневного
12 Повседневность и другие "миры" жизненного опыта Принципы и механизмы производства повседневной
Глава
II Производство обыденного формата жизни реальности Знание о "другом" как презентация мира повседневности в сознании обыденного деятеля
Заключение
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Введение:
Актуальность темы исследования. Слом повседневного жизнеустройства огромного количества людей, произошедший в СССР России в 90-е годы, привлек внимание гуманитариев к повседневности, одновременно выявив ее зависимость от состояния массового сознания. Слово «повседневность», отсюда, обозначает одно из базовых состояний сознания и соответственно ему формируемый образ реальности. Человеческая жизнь разнообразна в плане проживаемого опыта: от длящихся, необычных и однократных событий (личностное становление, выбор жизненного пути, первая любовь, рождение первенца и пр.) до повторяющихся и привычных, от лишь приблизительно интересного до приоритетно значимого, от «близкого» и знакомого до «далекого» и малоизвестного. Решение подобных задач и усвоение этого опыта требуют и различных усилий. При этом человек не может жить в непрерывном напряжении, постоянно проблематизировать и рефлексивно отслеживать свои поступки. Общечеловеческий интерес заключается в том, чтобы, упорядочивая опыт, экономить силы. Иными словами, чтобы была такая сфера опыта и такой режим жизни, которые не требуют регулярной рефлексии, а жизнь течет плавно в русле понятности, непротиворечивости и привычности. Это обстоятельство является источником ряда противоречий в человеческом существовании: человеческая жизнь вынужденно рассредоточена между «полюсами» необычности и обычности; хотя многие высшие духовные обретения связаны с напряжениями измененных состояний сознания, именно обыденность составляет основу стабильности человеческой жизни; повседневное воспринимается как норма реальности, но повседневность не присуща самой реальности изначально повседневным нечто не является, а становится, повседневное для одного часто не является таковым для другого.Все сказанное делает актуальным выделение в многообразном человеческом опыте сферы повседневного (обыденного) опыта. Тематизация повседневности, выявление ее специфики и механизмов производства представляются плодотворными в плане разрешения указанных противоречий. Категориальное исследование повседневности помимо ее содержательных контекстов, безотносительно к ним, актуально и в том смысле, что позволило бы лучше понять переходные периоды в развитии обществ с их вынужденной нестабильностью. Степень разработанности темы. Темой предметного анализа повседневность стала сравнительно недавно. В классической и неклассической философии повседневное не эксплицируется в качестве предмета исследования, оценивается за редким исключением негативно-критически. За повседневностью закрепляется статус «низкой», профанной сферы деятельности, «доморощенной мудрости» смутного, дилетантского, некритичного сознания, в противоположность ясному, специализированному, методичному (Платон, Кант, Гегель, Маркс и др.). Н.А. Бердяев, А. Камю, Г. Маркузе, Э. Мунье, Ф. Ницше, X. Ортега-и-Гассет, Э. Фромм, М. Хайдеггер, О. Шпенглер, К. Ясперс и др. отождествляют повседневное с «массовым», обывательским и рассматривают его под знаком культурного упадка, выхолощенности, обезличенности, механицизма. Положительные ценностные коннотации связаны с такими значениями повседневного, как «общепонятное», «здравое», «естественное», «практическое» в противоположность «эзотерическому», «специальному», «абстрактному». Поэтому позитивное значение за повседневностью сохранено в философских направлениях, апеллирующих к донаучному здравому смыслу, одинаковому у всех и во все века (томизм и неотомизм, прагматизм) или «естественному языку» (аналитическая философия). Философскую разработанность темы повседневного можно обобщенно представить в виде трех блоков. 1. Исследования повседневности в отечественной философии советского и постсоветского периода в гносеологически-мировоззренческом аспекте как особой формы знания и общественного сознания «обыденного сознания», основывающейся на обыденном практическом опыте и отражающей его в абстрактно-идеализированном виде «народной» или «житейской» мудрости и «здравого смысла». Обыденное сознание синкретично и противоречиво, содержа наряду с относительными истинами явные предрассудки и неправомерные обобщения. Его характеризуют также случайность и бессистемность содержания вследствие эмпиричности, практичности, сложность, многослойность, аморфность, непоследовательность, иллюзорность, ненаучность, нерефлексивность, инертность, эмоциональность, стихийность и т. п. Сосуществуя с другими формами общественного сознания в диалектическом единстве, обыденное сознание не образует замкнутой абсолютной сферы, а представляет собой подвижную форму рациональности: содержит вкрапления научных сведений, открыто научному воздействию, но и любая наука содержит элементы обыденного опыта в виде «научно-популярных» данных и вульгаризованных («оповседневленных») сведений; очевидности обыденного сознания, здравого смысла выступают и концептуальной основой для различных форм знания в обществе (идеологии, морали, политэкономии, религии, искусства, философских и научных теорий), в связи с чем постижение и критика этих форм связаны с выявлением их обыденных корней. Указанный взгляд на повседневность более или менее ясно выражают большинство отечественных авторов: Н.С. Автономова, С. Гусев и Б.Я. Пукшанский, Е.В. Ермакова, В.В. Журавлев, В.Ж. Келле и М.Я. Ковальзон, Е.И. Кукушкина, В.А. Лекторский, Ф.Т. Михайлов, М.Е. Миронов, Т.И. Ойзерман, А.К. Уледов, В.А, Черняк и К.Т. Талипов, B.C. Швырев, и др. Под впечатлением философского интереса к «естественному» языку, исследований архаического сознания и жизни локальных культур (Дж. Фрэзер, Э. Эванс-Причард и др.) повседневность некоторыми философами полагается в качестве замкнутой коммуникативной, символической «формы жизни», нередуцируемой к другим ее формам (знанию, науке) и достойной самодовлеющего интереса (Л. Витгенштейн, П. Уинч и др.). В отечественной философской литературе последних лет в контексте общего усиления интереса к вненаучным формам опыта наблюдается акцентирование своеобразия, самобытности повседневного, которое понимается не только как форма знания, сознания, но и как форма жизни. Часто повседневное, обыденное номиналистически рассматриваются в качестве общих имен для обозначения практического опыта (Е.К. Быстрицкий, И.Н. Лосева, СП. Щавелев и др.), массового сознания (Б.А. Грушин, В.Г. Федотова и др.), фольклорно-мифологического сознания (Е.И. Корев, В.М. Найдыш, Л.И. Насонова, В.М. Пивоев и др.), социально-коммуникативного опыта (В.Г. Заводнюк, Е.К. Макарова И.М. Попова и др.). Большинство авторов согласны с тем, что содержание обыденного знания накопленный индивидуальный и социальный повседневный опыт, может быть, скорректированный опытом науки и специализированной практики. А.И. Донцовым и О.Е. Баксанским недавно предпринята интересная попытка реконструкции категориальных структур понимания мира обыденным сознанием на основе анализа мифов. Изучению обыденного сознания посвящена также обширная психологическая и социально-психологическая литература. Обыденное сознание уподобляют здравому смыслу (Ф. Хайдер), общественной психологии (М.Е. Миронов), менталитету (И.Г. Дубов, И.М. Попова), неопредмечиваемым социальным представлениям (С. Московичи). Обыденное сознание в качестве принадлежности индивидуальной психики рассматривается как гибкое и вариативное, нерациональное, но открытое элементам научного знания, с трудом поддающееся рефлексии, но не являющееся полностью бессознательным, выполняющее в основном функцию адаптации личности к окружающей среде и социуму через упрощение воспринимаемой картины мира, сохранение уже сложившегося мнения и создание стереотипов, сохранение единства с группой и т. д. (М. Лернер, Московичи, Е. Уолстер, Т.Н. Березина, Ф.Е. Василюк, И.А. Джедарьян, В.В. Знаков, А.И. Донцов и О.Е. Баксанский, Н.Л. Мусхелишвили и Ю.А. Шрейдер, Е.В. Улыбина и ДР-)- 2. Зарубежные и отечественные исторические, этносоциологические и социально-антропологические исследования структур повседневности (жизнеобеспечения, институтов, представлений, верований), повседневных взаимодействий и их языка на материале отдельных культур и субкультур («школа Анналов», И. Гофман, А.Я. Гуревич, А.А. Зиновьев, Г. Кара-Мурза, Р. Корнифф, К. ЛевиСтрос, Б.В. Марков, А.Н. Олейник, У. Уорнер, Й. Хейзинга, Т.Е. Щепанская, Э. Эванс-Причард и др.), многочисленные исследования отдельных повседневных практик (моды, юмора, отношения к телу, наказаний, проституции, секса и т. д.). Повседневным взаимодействиям и представлениям в исследованиях данного типа свойственны функции производства традиций, установлений (общественных институтов, правил, норм, ценностей), статусов, человеческих свойств (экономических, этических, эстетических, интеллектуальных, телесных и пр.). 3. Тематизация повседневности в контексте предметной интенции социологии (экспликации «социальной реальности») в качестве формы знания (дотеоретического) и бытия, выявление ее конституирующего общественную реальность потенциала в «гибридных» ответвлениях феноменологии Э. Гуссерля и «понимающей» социологии М. Вебера: символическом интеракционизме (Дж. Мид, Г. Блумер и др.), этнометодологии (Г. Гарфинкель, А. Сикурел и др.), социальной феноменологии (А. Шюц, Д. Силвермен, М. Филипсон и др.), социологии знания (П. Бергер и Т. Лукман) и др. Критическому анализу неклассических направлений зарубежной социологии посвящен значительный объем отечественной литературы (В.У. Бабушкин, Ю.Н. Давыдов, Е.Д. Руткевич, Л.Г. Ионин, Б.С. Сивиринов, Н.М. Смирнова и др.). В последние годы повседневность как тема эксплицитно рассматривалась Е.В. Золотухиной-Аболиной, В.Н. Сыровым, Б. Вальденфельсом.Для формальной экспликации повседневного важно понимание этого последнего как опыта и осознание не естественной и абсолютной, а конститутивной, смысловой природы человеческой реальности; при этом повседневная жизнь, повседневное знание понимаются как конституирующая сфера. Такое понимание отсылает к работам представителей прагматизма Ч. Пирса и У. Джемса (полагание самостоятельности и фундаментального значения для философии смыслов повседневной жизни; действительность как плод человеческой заинтересованности), А. Бергсона (временная природа опыта), методологическим исследованиям теоретиков «наук о культуре» В, Дильтея и Г. Риккерта (своеобразие концептуализации опыта методами «гуманитарных наук»), М. Вебера (экстраполяция методов гуманитарных наук на социальное, «понимающее» взаимодействие), Э. Гуссерля (смысловой, относительностный характер реальности наук, проблематика «эгологического» конституирования «реальности», интерсубъективная природа опыта, «жизненный мир» как псевдоонтологический коррелят многообразного человеческого опыта). Разработанность темы повседневного можно суммировать в виде нескольких экспозиций: тематизация повседневного в отечественной философии советского и постсоветского периода и ряде зарубежных исследований: повседневное рассматривается как естественный и очевидный, относительно самостоятельный элемент обыденное сознание или естественный язык («форма жизни»); психологические и социально-психологические исследования: тематизация повседневного сужается до изучения обыденного сознания как принадлежности индивидуальной или (и) коллективной психики; содержательные экспликации социальной повседневности и ее языков на материале жизни конкретных социальных сообществ, включающие как элемент описания, так и анализ социообразующей функции повседневного; тематизация повседневности в феноменологической социологии: повседневное впервые рассматривается формально в отвлечении от содержательных предметных объективации и способов представленности повседневного (в знаниях, интересах, общественных структурах и институтах); исследование повседневного ограничено задачей объяснения социальной реальности через интеракцию. Анализ указанных направлений разработки темы повседневного позволяет выявить в таковой проблемные моменты и пробелы: повседневное рассматривается либо слишком широко и отвлеченно, либо слишком узко и конкретно; недостаточное внимание к формальной стороне повседневного повседневности как таковой в отвлечении от любых конкретных содержаний последней и его механизмам, откуда вытекает декларативность в приписывании адаптивной функции обыденному опыту; повседневное или психологизируется (индивидуализируется) или социологизируется; социальное качество повседневности чаще всего не проблематизируется; обыденная сфера рассматривается вне связи с проблемностью индивидуально проживаемой жизни. Проблема исследования определяется противоречивостью статуса повседневности в человеческой жизни: с одной стороны, она формируется социальноспонтанно, с другой «конструируется» социальными субъектами; она, одновременно, есть сфера нерационального и нерефлексивного, вместе с тем, осознаваема. Подобная противоречивость требует концептуального прояснения. Объектом исследования является повседневная жизнь. Предмет исследования условия и пути формирования значений повседневности как опыт социального конструирования.
